Я не могу отбросить мысли о любви к Италии и об утраченных иллюзиях.
Вспоминаются самые счастливые итальянские эпизоды. Мы с родителями, бывшие отказники, приезжаем в Рим летом 1987 года и празднуем освобождение. Я, двадцатилетний, на антрацитовом Тирренском пляже в кампании итальянских студентов, ловлю брызги уличного итальянского. И еще Флоренция, Понте-Веккьо, на котором я простоял почти целый час, передозировавшись всей этой невероятной красотой. Много лет спустя, уже американцем, я жил в Италии по несколько месяцев кряду. В Белладжио на озере Комо и в Болиаско под Генуей были написаны новые книги, в том числе мемуарный роман "Бегство". А когда у нас с женой родились дети, мы стали приезжать в Италию чуть ли не каждый год. Италия была нашей зоной счастья — и никакие лыжные ранения в Доломитовых горах или приключения на автострадах Сицилии не могли этого изменить. А еще я ощущал особое родство с итальянскими коллегами по науке и литературе. Мне не забыть тот волшебный вечер в старом центре Бари после презентации итальянского перевода моей книги "В ожидании Америки". В нашей компании я был единственным не-итальянцем и единственным евреем. Мы сидели за столиком в семейном ресторанчике, хозяева которого выносили еду на улицу из домашней кухни. Мы пили терпкое Сусуманьелло и обменивались остроумными и далеко не лестными наблюдениями о России, Америке и Италии. Мне казалось тогда, что мы с итальянскими коллегами общались свободно и непринужденно — поверх барьеров культуры, политики и происхождения.
Кто станет объектом насилия? Небольшие еврейские общины Италии?
Но в бессонные часы нынешнего вынужденного отчуждения я прокручиваю в голове кадры недавних итальянских демонстраций "солидарности" с Палестиной и так называемой "Глобальной флотилией Сумуд". Демонстранты несут палестинские флаги, флаги итальянских профсоюзов и красные флаги с серпом и молотом. На некоторых транспарантах начертаны слова Ieri partigiani oggi antisionisti e antifascisti ("вчера партизаны сегодня антисионисты и антифашисты") и лозунги солидарности с "палестинским сопротивлением". В использовании слова "партизаны" очевиден зловещий ревизионизм истории. На транспарантах также начертаны лозунги против итальянского правительства. Хотя протестующие призывают к "миру", в их поведении чувствуется ярость и жажда разрушения. Кто станет объектом насилия? Небольшие еврейские общины Италии? 5 октября 2025 года на витрине кошерной булочной на виа Авиценна в Риме появились граффити: "Сраные евреи сожгите <их> всех" (ebrei di merda bruciate tutti). Наблюдая за протестами, я убеждаюсь в том, что в глазах десятков тысяч вышедших на демонстрации в итальянских городах премьер-министр Нетаньяху, премьер-министр Мелони и президент Трамп слились в подобье общественного врага номер один по имени "Израиль". Как же это напоминает крестовые походы и погромы, нацистские вакханалии ненависти и советскую антисемитскую пропаганду!
Я не узнаю моей Италии. Но при ретроспективном анализе становится ясно, что еще прошлым летом, когда мы с женой и младшей дочерью вернулись домой из Флоренции после академического отпуска, налицо были тревожные знаки и символы.
Должен объяснить, что какие-то вещи я предпочитал не замечать, а какие-то не мог игнорировать. В июле 2025 Академический Сенат Пизанского университета, где я был приглашенным профессором, проголосовал за то, чтобы остановить сотрудничество с университетами в Израиле. В принятом постановлении Сенат "выра<зил> солидарность с Франческой Альбанезе". Речь идет о той самой Альбанезе, "Специальной докладчице ООН по вопросу о положении в области прав человека на палестинских территориях" и печальной известности выпускнице Пизанского университета, которая в речи от 30 сентября 2025 заявила, что террористы ХАМАСа "успешно выдвинули Палестину в центр дебатов, что они оживляют глобальную революцию" (sta animando una revoluzione globale). После того, как я публично выразил протест против решения Сената, коллеги из Пизанского университета апологетически уверяли меня, что это не распространится на отношения с "индивидуальными" коллегами. Как такое возможно?
Тем временем я замечал все больше и больше свидетельств того, что некоторые итальянские интеллектуалы перешли от отдельных выражений антисионизма к тотальной атаке на всё израильское и еврейское. К примеру, в августе 2025 года Лука Ниварра, профессор юриспруденции Палермского университета, призвал итальянцев "отфрендить друзей-евреев". В посте на Фейсбуке от 25 августа 2025 Ниварра сказал, что "факты показывают, что нет хороших израильтян" (non ci sono israeliani buono) и что "Израиль должен быть исключен из международного сообщества". То бешеное усердие, с которым итальянские активисты призывали к запрету Израиля, выливалось в нападки на любые аспекты еврейской культуры. Под давлением студенческих бойкотов в одном из университетов на Адриатическом побережье отменили курс по идишу. Всё это происходило на фоне резко увеличившихся антисемитских инцидентов в Италии. К примеру, в конце июля 2025 в предместье Милана толпа избила мужчину в кипе (кипа — это традиционный еврейский головной убор). Согласно национальному опросу общественного мнения в сентябре 2025 "около 15% итальянцев считают физические нападения на евреев целиком или частично оправданными" и "около 18% из опрошенных полагают, что антисемитские граффити на стенах и в других общественных местах вполне легитимны". При этом еврейские и израильские экспаты стали покидать Италию; среди них были семьи, которые я знал по Флоренции.
Потом наступил октябрь и Судный День, а 3 октября 2025 года в Италии была объявлена общенациональная забастовка, которую профсоюзные лидеры официально назвали "забастовкой поддержки жителей Газы" и "гуманитарной миссией". В то же самое время антиизраильские митинги и демонстрации прокатились по многим европейским странам. Протесты в Италии были самыми многочисленными. Происходящее в Италии потрясло меня гораздо больше, чем подобные события в Великобритании или Нидерландах. Дело в том, что я узнавал о демонстрациях в Италии не только из репортажей в новостях, но также из постов в социальных сетях — постов итальянских профессоров и литераторов, с которыми я был знаком лично.
Итальянская переводчица еврейско-русских авторов разместила селфи, на котором она и еще одна элегантно одетая особа стоят в толпе демонстрантов в Милане, некоторые из которых держат палестинские флаги и одеты в куфии. Фотографию сопровождала подпись "на велике и на лодке" (in bici e in barca), относящаяся к флотилии Греты Тунберг, в которой приняло участие 45 итальянцев (третий по численности контингент после Турции и Испании). Не нужно быть культурологом, чтобы заметить, что эти итальянские "лимузинные либералы" позируют с нарочитостью, действуя в тандеме с перформансом участников флотилии. Я прокомментировал (по-итальянски): "Это то, что я думаю? Очередная демонстрация солидарности с ХАМАСом? Еврейские писатели, о которых Вы писали и которых преподавали, переворачиваются в могилах при виде таких вот демонстраций" — "Думайте что хотите. Нам больше нечего друг другу сказать", — ответила моя бывшая знакомая и отфрендила меня. На меня сразу же набросились фейсбучные "партизаны", и самым характерным был следующий коммент: "ХАМАС мало чем отличается от правительства Израиля". Я ответил: "У Вас нет морального права судить евреев или еврейское государство. То, что Вы пишете — хейт и антисемитизм".
Пресловутой соломинкой, которая сломала спину верблюду, стал плакат, вывешенный в моей любимой Флоренции 4 октября 2025. Знакомый из Скандинавии прислал мне фотографию плаката, наклеенного на стену в двух кварталах от палаццо Питти. Сколько же раз я гулял в этих местах! Совсем недавно, в апреле 2025, я стоял здесь в компании коллег-русистов, обсуждая жизнь Достоевского во Флоренции. В этих местах писатель и его семья жили в 1868-1869; здесь был написан "Идиот". Флоренция вдохновила Достоевского на сотворение романа о втором пришествии и отвергнутой любви. В центре плаката, на сепийном фоне, изображен мятый израильский флаг. Над ним черными готическими буквами напечатаны слова Popolo eletto ad alzata di mano (дословно: "Народ, избранный/выбранный поднятием руки"). Под израильским флагом изображен частокол рук, поднятых в нацистском салюте, и на одной из них красная повязка с черной каймой и свастикой внутри белого круга. Руки, протянутые в нацистском салюте, делают еще более очевидной мерзкую надпись над израильским флагом, в которой содержится игра слов между "народом избранным" (т. е. евреями) и "народом выбранным <нацистским салютом>". Судя по всему плакат — творение флорентийского художника Стефано Галли, который подписывает свои работы Galli Artepiombo Firenze и открыто рекламирует свою студию/галерею на противоположном берегу Арно, всего в трех кварталах от Большой синагоги. Не стоило большого труда узнать, что в июне 2025 года этот художник принял участие в выставке/инсталляции Macelleria Gaza ("Мясная лавка Газа"). В то же самое время еще один художник перформанса вложил палестинский флаг в десницу великого герцога Тосканского Козимо I Медичи, конная статуя которого стоит на Пьяцца делла Синьория. Плакат, конечно, сорвали, но "художник" до сих пор выставляет его на своих страницах Инстаграма и Фейсбука с такими тэгами: #galliartepiombo #genocide#gaza#nocensura#libertàdiespressione#revolution#nocomplicità#artpower#palestine#nosilence. Показ плаката сопровождается песней Zu Ashe, zu Staub ("В пепел, в пыль"), получившей известность благодаря сериалу "Вавилон Берлин". Сомневаюсь, что в Германии художник стал бы столь нагло выставлять антисемитский плакат. В Италии тоже существуют законы о подстрекательству к расовой, этнической или религиозной ненависти (Закон Манчино и другие, специально направленные на подстрекательство в интернете и социальных сетях). Но это, похоже, не беспокоит ни флорентийского художника Франческо Галли, ни его сограждан.
Труп СССР продолжает источать ядовитые газы и заражать умы и воображения
Я никак не могу выбросить этот плакат из головы. Плакат реанимирует самые отвратительные страницы советского антисемитизма. После Шестидневной войны 1967 года и победы Израиля над арабскими соседями, желавшими уничтожить еврейское государство, антисионизм стал одним из главных составляющих советской пропаганды, в то время как почти все формы еврейского самовыражения приравнивались к "сионизму". В советских медиа укоренился антисемитский и отрицавший Холокост (Шоа) образ Израиля как наследника нацизма и фашизма. В политических карикатурах и советском пропагандистском искусстве свастики переплетались со звёздами Давида, а израильская "военщина" изображалась одетой в нацистскую форму. Если среди корпуса советской пропаганды можно выделить подтекст, который обнажает идеологические и пикториальные корни флорентийского плаката, вывешенного неподалеку от палаццо Питти, то это книга Евгения Евсеева "Фашизм под голубой звездой" (1971). Сам Евсеев, переводчик с арабского при Хрущеве и Брежневе, в поздние 1970-е стал одних из мозгов ультранационалистической "Русской партии". На титульной иллюстрации изображен паук со свастикой и звездой Давида на спине. Своей паутиной паук оплел Запад, от США до Великобритании, Франции и Италии. Уже немало написано о глубоких советских корнях сегодняшнего агрессивного антисионизма на Западе. Тридцать пять лет спустя труп СССР продолжает источать ядовитые газы и заражать умы и воображения. В Италии, где радикальное левое движение всегда было сильным и где СССР пользовался культовым статусом среди левых интеллектуалов и деятелей культуры, антиизраильские настроения достигли беспрецедентного уровня. Как же я, бывший советский еврей и отказник, считавший Италию своим домом, мог не впадать в отчаяние?
Теперь я бы хотел замедлить ход и рассказать о еврейской благодарности, прежде всего о благодарности евреев из бывшей Российской империи и восточной Европы. И еще раз коснуться моего собственного итальянского опыта.
После Второй мировой войны и Шоа Италия открыла границы еврейским беженцам. Эти несчастные и обездоленные, среди которых были выжившие узники концлагерей, хотели добраться до итальянских портовых городов, особенно на восточном побережье сапожка, чтобы оттуда уплыть в Землю Обетованную. В 1970 и 1980 годы десятки тысяч бывших советских, а теперь уже беспаспортных евреев и их родных оказывались в Италии, где они ожидали виз в США и Канаду. Италия вновь открыла для нас свои границы, продолжая послевоенные традиции предоставления временного приюта еврейским беженцам.
Кроме как в поздние годы фашизма, последовавшие за Manifesta della razza, объявленного режимом Муссолини в августе 1938 года, в Италии почти не было расового (в отличие от религиозного) антисемитизма. С фенотипической точки зрения евреи чувствовали себя гораздо более комфортно на улицах и площадях Италии, чем в славянских или же германских землях, где они выделялись и "выглядели" другими. Мне никогда не забыть, как раскрепощенно мы себя почувствовали в Италии летом 1987. Мой покойный отец, писатель Давид Шраер-Петров, не раз писал о распространенности "еврейских генов" среди итальянцев и о том, как он видел свое отражение в "библейских" лицах итальянцев.
И еще несколько слов о моих персональных итальянских связях. У меня вышло три книги в переводе на итальянский и сейчас переводится четвёртая. Из всех европейских стран у меня было больше всего академических и литературных контактов в Италии. До недавнего времени я чувствовал себя комфортно в окружении итальянских интеллектуальных сверстников, с которыми я разделял — или так мне казалось — фундаментальное понимание преступлений фашизма и коммунизма. Я даже закрывал глаза — о чем я теперь жалею — на недостаточное осуждение итальянскими интеллектуалами российской агрессии и войны против Украины. И если нотки дисгармонии стали проникать в общение с итальянскими коллегами после 7 октября и нападения ХАМАСа на Израиль, я был готов отнести их к побочным продуктам нашего накаленного времени. Весной 2025 года отменилось сразу несколько моих лекций в итальянских университетах, и стало понятно, что причиной тому был мой сионизм и "израилизм".
Я объездил многие регионы Италии в поисках того, что осталось от еврейской памяти. Нотки радости и грусти сопровождали меня в этих поездках. Казалось невероятным, что на острове Ортигия в Сиракузах сохранилась миква (бассейн для ритуального очищения), которой местная еврейская община пользовалась с 6 века д.н.э. до изгнания евреев из Сицилии в конце 15 века. То, что осталось от важнейших еврейских общин Италии — в Ливорно, в Ферраре, в Падуе — почти всегда охранялось бронетранспортерами и солдатами. За последние десять лет штолперштайне ("камни преткновения") стали заметны на тротуарах северо-итальянских городов. В начале 2025, когда мы с семьей жили во Флоренции, я десятки раз проходил мимо здания рядом с местом, где мы снимали квартиру неподалеку от пьяццы делла Либерта. Я опускал глаза и видел две медные пластины, встроенные в тротуар. И я думал о судьбе двух сестёр, Бьянки Бассано Кутри и Риты Бассано, двух итальянских евреек, которых увезли из их флорентийского дома 10 марта 1944 года и месяц спустя убили в Освенциме.
Но сам я никогда не испытывал на себе антисемитских предрассудков от урожденных итальянцев. (Я ношу кипу, и до освобождения израильских заложников я носил на лацкане пиджака желтую ленточку.) За шесть месяцев, прожитых во Флоренции в 2025, случалось, что я становился объектом пристального разглядывания со стороны выходцев из мусульманских или арабских стран — особенно в трамвае или автобусе. Порой я замечал выражения недоумения на лицах пожилых итальянцев. Но ни разу — и об этом надо говорить с предельной интеллектуальной честностью — я как еврей не чувствовал негативного отношения со стороны владельцев кафе, пекарей или зеленщиков, портного или хозяйки табачной лавки, куда приносили наши бандероли, или же со стороны соседей по дому, где мы снимали квартиру. Только один раз в любимом Джойсом Триесте ко мне привязался пьяный британский турист с теплохода, нёсший какую-то чушь про Израиль. Мне, наверное, очень повезло, потому что я знаю евреев и израильтян, которые испытали на себе антисемитизм в Италии, и знаю родителей еврейских детей, который в школе дразнили "агентами колониализма".
Чтобы разрешить свои собственные переживания, я решил написать письмо. В течение первых трех дней второй недели октября, когда мы ждали соглашения по заложникам и Газе, я отправил по мейлу письма, некоторые на итальянском, некоторые на английском, итальянским профессорам и литераторам, с которыми меня связывали узы знакомства и профессионального сотрудничества. Большинство из них живут в Италии, и только несколько из них — итальянцы-экспаты, живущие в США. По очевидным причинам я не могу раскрыть их имена. В середине писем я описал антисемитский плакат, висевший во Флоренции; эта часть опущена. Вот текст письма:
Дорогой Х,
Прошлая неделя была для меня тяжелой. Я с волнением следил за недавними пароксизмами ненависти к Израилю в Италии.
<…>
Как ты знаешь, Италия занимает в моей жизни особое место; раньше я считал Италию своим европейским домом. Я думаю, что демонстранты пересекли черту, отделяющую защиту интересов палестинского населения от выражения открытого антисемитизма. Меня особенно удручает, что итальянские интеллектуалы и деятели культуры, среди которых люди, которых я знаю лично, выступают в первых рядах этих протестов. Неужели они не осознают, что отнюдь не способствуют установлению мира и ничем не уменьшают страдания жителей Газы, а только укрепляют позиции ХАМАСа? Неужели они не хотят, чтобы палестинцы и израильтяне жили в мире и жили достойно?
Кажется, что моя любовь к Италии проходит какое-то страшное испытание на прочность. Прошу простить мне эти выражения отчаяния. Буду признателен за твои мысли в этой связи.
С теплым приветом и благодарностью,
Твой Максим
Я отправил более двадцати таких писем, к которым прицепил фотографию отвратительного плаката флорентийского художника Франческо Галли. К моменту написания этой статьи я получил ответы от семерых адресатов. Интерпретация молчания — дело одновременно сложное и несложное. Из семи ответов, авторы трех недвусмысленно осудили ненависть демонстрантов к Израилю. Трое выразили сочувствие, но при этом предложили нюансные объяснения происходящего в Италии, в которых критическая оценка Нетаньяху и действий Израиля в Газе сочеталась с критикой в адрес итальянских леваков. Двое из моих адресатов употребили слово "геноцид", причем один их них довольно резко ответил мне, что "идиот-художник" приносит гораздо меньше вреда, чем правительство, которое "совершает геноцид". Трое из моих корреспондентов посчитали необходимым напомнить мне, что в Италии никогда не существовало "традиции" антисемитизма, и что протесты были направлены не против евреев, а против Израиля и его правительства. И о том, что многие итальянцы озлоблены политикой премьер-министра Мелони и ее отказом признать палестинское государство.
Миф о палестинцах становится символом итальянского гнева и разочарования
Самый тонкий анализ ситуации содержался в письме литератора, живущего в древнем университетском городе в предгорьях Альп. Он охарактеризовал происходящее в Италии как "коллективную истерию". Многие итальянцы, заметил мой адресат, реагируют на смесь фактов, дезинформации и пропаганды посредством создания неоромантического мифа о палестинцах, и этом миф становится символом их собственного, итальянского гнева и разочарования. Многие из левых итальянцев постоянно практикуют двойные стандарты — и это особенно заметно в их недостаточной поддержке Украины и защите "русских интересов". Коллега напомнил мне, что многие левые итальянцы старшего поколения реагируют на сегодняшний момент так, будто происходит возрождение 1970-х годов с холодной войной и противостоянием СССР и США, к котором их симпатии были на стороне СССР.
Один из моих адресатов попытался утешить меня результатами недавних опросов населения, проведенных Алессандрой Паолой Гизлери. Несмотря на впечатление, которое складывается из репортажей о демонстрациях в поддержку Газы, "на улицах итальянцы оказываются гораздо более разобщенными". Подводя итоги проведенных Гизлери опросов, журналист Мартина Кароне писала, что из опрошенных итальянцев, "44% оценили <протесты> как в целом мирные, в то время как треть опрошенных сочла их “разрушительными или склонными к насилию”. Только 27% считали, что <протесты> позитивно отразятся на политике, в то время как 55% (в два раза больше) оценили протесты как вредные или бесполезные".
Наконец, двое из моих итальянских корреспондентов настаивали на том, что протестующие "искренне" желают изменить положение в Палестине и при этом не придерживаются антисемитских взглядов. Я готов предположить, что некоторые из итальянских демонстрантов "искренне" полагают, что можно осуждать — даже проклинать — Израиль и при этом не настраивать население Италии против евреев. Именно в этой связи я хотел бы затронуть вопрос о моральном праве сегодняшних итальянцев (и других европейцев) судить еврейское государство.
5 октября 2025 года в Мюнхене прошел митинг против антисемитизма. Среди выступавщих был Эрих Сикст, председатель управляющего совета компании автопроката Sixt. Сикст родился в 1944 году, и в своей речи он процитировал знаменитое стихотворение Целана "Фуга смерти": "Смерть это мастер из Германии". В центре эмоциональной речи Сикста — вопрос о праве немцев судить и осуждать Израиль:
В последнее время часто говорят о критике Израиля, о политике Израиля, о решении двух государств. И я вам скажу, что это вопрос имеет для меня большое значение, вопрос очень личный. Нам как немцам — и я сейчас говорю как немец — непозволительно выражать критику в адрес Израиля. <…> Друзья мне говорят: разве мы не можем высказаться? Нет, нам это не позволено, нам, немцам, нельзя <Nein, das dürfen wir nicht tun, nicht wir, nicht wir Deutschen>. <Этим> мы только подогреваем антисемитизм, мы только разжигаем антисемитизм. <…> Поэтому: нет, только не немцы. Это не наша, не наша роль.
А итальянцы? Сколько их них разделяет позицию Эриха Сикста? Кто дал итальянским демонстрантам моральное право судить и осуждать еврейское государство?
Такая нация не имеет морального права судить Израиль
Вот мой ответ Франческе Альбанезе, сделавшей демонизацию Израиля своей главной миссией, и другим итальянским поджигателям нынешней итальянской ненависти к Израилю: нация, которая изобрела гетто; которая в 1938 году приняла расовые законы, основанные на Нюрнбергских законах, исключила евреев из всех сфер общественной жизни, а позднее не предотвратила депортацию (а в некоторых случаях содействовала депортации) нацистами пятой части почти 39,000 евреев Италии в транзитные лагеря на своей территории, а потом в нацистские лагеря смерти, такая нация не имеет морального права судить Израиль.
Но любовь не знает моральных прав. Любовь — это то, что чувствуешь сердцем, к чему располагает душа. Мой друг, профессор в одном из университетов в центральной Европе и тоже бывший советский еврей, недавно прислал мне фотографии тосканских площадей, где мы когда-то сидели в тратториях и кафе вместе с коллегами-итальянцами. "У нас своя Италия", — написал он, стараясь меня взбодрить. Конечно, он прав. Трудно разлюбить Италию.
Но не менее трудно забыть о происшедшем. Волна антиизраильских протестов обернулась итальянским национальным неприятием самой идеи еврейского государства, самого обещания еврейского будущего. Еще одно красно-коричневое пятно легло на послевоенную историю Италии.
Максим Д. Шраер – писатель, литературовед, переводчик, профессор Бостонского колледжа, живет в США
Высказанные в рубрике "Право автора" мнения могут не отражать точку зрения редакции
